Хаджа Насреддин – весельчак исламского мира.


</p> <p>Ходжа Насреддин – весельчак <a href="http://islam.dugin.ru/" title="Ислам. Что это. Зачем. Почему.">исламского мира</a>.</p> <p>

Да, имеено так оно и есть: Хаджа Насреддин – весельчак исламского мира: мудрец и шут, пройдоха и глупец, он плутоват и находчив, он живет во все времена и странствует повсюду, рассказывая утомленному люду свои поучительные рассказы и анекдоты. Он, порой слишком уж оборванный и не очень-то приятно пахнущий, лучше самого великого завоевателя, потому что «над высокими триумфальными вратами завоевателя будет стоять не утихающий плач, а под дверью бедного Насреддина вечный смех». (П. Загребельный)

Это ли не счастье. Ведь смех всегда приносит счастье, не правда ли, мой дорогой читатель. Так давай с тобой побродим по миру вслед за этим весельчаком и послушаем его.

Гляди, вон он среди базарной толпы. Вот остановился, приподнял полы своего халата и присел на коврик в тени лавки гончара. Сразу же вокруг него собрались те, у кого было время и желание «повесить свои уши на гвоздь внимания». И они повесили. А Насреддин начал рассказывать озорные истории о себе самом. Сначала он рассказал о редком даре.

«Однажды друг Насреддина принес ему халву, которую Насреддин любил больше всего. Только он хотел приняться за нее, как один из соседей позвал его на улицу. Побоявшись, что без него кто-нибудь съест лакомство, он сказал сыну:

— Смотри, сынок! Вдруг ты по ошибке съешь халву. Знай, кто принес ее – мой заклятый враг, он подмешал в нее яд, чтобы я поел и умер. Не ешь ее, а то отравишься.

Как только Насреддин ушел, сынишка его поставил халву перед собой и всю съел, а тарелку унес на прежнее место и прикрыл. Потом взял любимое камышовое перо Насреддина, сломал его и, положив около себя, принялся плакать. Насреддин вернулся с улицы и увидел, что сын плачет. Он быстро посмотрел на полку, нашел накрытую тарелку на прежнем месте и успокоился.

— Что такое, о чем ты плачешь? – спросил Насреддин у сына.

— Я плачу о твоем несчастье, — вздохнув, ответил сын. – Я хотел пописать твоим пером, но вдруг оно нечаянно сломалось. Какими глазами я буду теперь смотреть на тебя? Я знаю, как ты любил это перо. И вот, чтобы не краснеть перед тобой, я решил умереть. Сперва хотел броситься в колодец, но подумал, что после этого вода в нем станет негодной. Наконец я взял отравленную халву и всю ее съел, чтобы умереть. Теперь сижу и жду, когда же умру, но пока не умираю.

Насреддин рассмеялся и сказал:

— Сынок, ты не виноват. Этот дар хитроумия мы наследуем от поколения к поколению».

О первой встречи Насреддина с Тимуром рассказывают так. Насреддин был очень некрасив. Однажды рано утром Тимур со своей свитой отправился на охоту. Навстречу ему попался Насреддин. Тимур, увидев его, рассердился:

— Раз рано утром нам повстречался человек с таким некрасивым лицом, охота будет неудачной. Возьмите его и посадите в тюрьму.

Бедного Насреддина тут же схватили и посадили в темницу. Однако в этот день у Тимура была очень удачная охота. Вернувшись, он приказал выпустить Насреддина из темницы и привести к нему. Когда Насреддина привели, Тимур сказал ему:

— Насреддин! Я думал, что если мы, выезжая на охоту, встретили человека с таким скверным лицом, то удачи нам не будет. Но вышло наоборот. Поэтому я пожалел тебя и освобождаю.

— За мной, о повелитель, не было никакой вины, но ты посадил меня в тюрьму, а теперь выпускаешь. Спасибо! Я прошу тебя только ответить на один мой вопрос.

Задавай свой вопрос.

— Утром, посчитав меня зловредным человеком, ты бросил меня в тюрьму, хотя именно потому, что я тебе повстречался, охота у тебя была удачней, чем раньше. Я тоже вышел рано утром, чтобы заработать на хлеб своей семье. Но я встретил тебя – и мне не повезло. Я остался голодным здесь, а семья – дома. Теперь скажи по совести, кто же из нас приносит несчастье?

Первый инжир.

У Насреддина во дворе росло инжировое дерево. Однажды оно принесло прекрасный урожай. Насреддин решил увезти первый инжир в подарок Тимуру. Рано утром он встал, нарвал корзину спелых ягод и бережно понес правителю.

Слуги Тимура не пустили Насреддина во дворец, отобрали у него корзину и понесли сами. Насреддин уселся у дворцовых ворот и стал ждать. В это время стражники привели нескольких арестантов. Сдавая их, они увидели, что одного не хватает. Оказалось, что из-за небрежности одному арестанту удалось сбежать. Чтобы избежать наказания, они схватили Насреддина вместо сбежавшего арестанта и сдали начальству. Сколько бедный Насреддин ни кричал, ни умолял, ничто не помогло. Изрядно избив, его бросили в тюрьму; она оказалась наградой за инжир.

Прошли дни, прошли недели, прошли месяцы. Насреддин все еще томился в тюрьме. Однажды Тимур посетил тюрьму и спросил Насреддина, за что он заключен. Насреддин рассказал обо всем, что с ним случилось. Тимур приказал освободить его, а потом сказал:

— Твой инжир мне очень понравился. Что ты хочешь от меня за него?

— Вечной жизни и здравия государю! – ответил Насреддин. — Я столько уже получил от тебя за него, что мне стыдно просить еще чего-нибудь. Но все-таки прошу подарить мне острый топор.

— Зачем тебе топор? – спросил Тимур.

— Да так, теперь мне остается только одно – вырубить с корнем мое инжирное дерево.

Ходатайство Насреддина.

Тимур каждый год распределял своих боевых слонов по разным селениям, чтобы их там кормили и смотрели за ними. Слоны уничтожали и вытаптывали все посевы. Однажды пригнали слона и в то селение, где жил Насреддин. Этот слон за несколько дней извел всех сельчан. Наконец богатеи собрались и решили пойти к Тимуру – попросить его избавить их от этой беды. И задумались – кто же пойдет? Никто не осмеливался идти. Тогда стали умолять Насреддина.

Насреддин идти не хотел, но его так долго упрашивали, что он, подумав, согласился, но только с тем условием, чтобы идти всем вместе. И они сообща отправились в путь. Во дворце Насреддин увидел, что они не одни пришли к Тимуру – возле него стояли и другие посетители. Насреддин молча присел в сторонке и стал ждать своей очереди. Вскоре он заметил, что односельчане один за другим потихоньку улизнули, и он остался один, и хотел тоже удрать, но тут Тимур спросил его:

— Куда же ты идешь? Что ты хотел сказать мне?

Насреддин со вздохом посмотрел на дверь и сказал:

— Дай бог здоровья повелителю! Мы – твои слуги — крестьяне, благодаря тебе мы живем и всегда молимся за тебя. В этом году ты прислал нам в гости одного из слонов, хорошего, умного, доброго. Он воспитан прекрасно, помогает нам ухаживать за посевами и во многом другом. Мы очень признательны тебе. Но он, бедный. В нашем селении один-одинешенек, и ему скучно. Он не спит все ночи напролет. И наши люди послали меня к тебе просить, чтобы ты прислал ему еще одного слона в сотоварищи, чтобы он перестал скучать.

Слова Насреддина очень понравились Тимуру, и он приказал на другой же день послать в то селение слониху.

Когда Насреддин вышел из дворца, его окружили односельчане и начали расспрашивать:

— Ну как, Насреддин, удалось тебе что-нибудь сделать?

Насреддин посмотрел на них искоса и ответил:

— Удалось! Еще какое большое дело удалось! За таких друзей, что не оставляют друга в беде, как вы, мало отдать жизнь. Поздравляю вас! Завтра к нам пришлют еще и слониху.

Кухни и дворцы.

Когда Насреддин переселился из деревни в город, то несколько лет квартировал он в разных домах. Наконец, скопил немного денег, одолжил кое у кого и построил себе дом с очень маленькой кухней. Об этом сообщили Тимуру, и он, чтобы посмеяться над Насреддином, собрал своих придворных и пришел к нему.

— Дом у тебя хороший, он вполне подходит тебе, вот только кухня мне совсем не понравилась. Разве можно делать такую маленькую кухню? В ней и двум мышам не разыграться – одна обязательно угодит в мышеловку.

— Размер моей кухни свидетельствует о величии моей любви к тебе, — ответил Насреддин.

— Я что-то не понимаю, — сказал Тимур.

— Что же тут не понимать? Если у таких людей, как я, будут большие кухни, то тогда у таких людей, как ты, не будет больших дворцов.

Насреддин и придворные.

Во дворце Тимура все придворные ненавидели Насреддина. Они всячески старались очернить его перед Тимуром, но каждый раз сами попадали впросак. Однажды несколько придворных старались убедить Тимура в том, что у Насреддина изо рта идет такой тяжелый запах, что рядом с ним невозможно стоять. Случайно, когда происходил этот разговор, пришел и Насреддин. Тимур заметил, что до его прихода придворные болтали, как попугаи, но только вошел Насреддин, все они смолкли и страшно побледнели. Чтобы выяснить истину, Тимур сказал Насреддину:

— Подойди сюда. Они сказали, что с тобой стряслась новая беда.

— Все они, государь, мои дорогие друзья. Они не могут лгать. Скажи, пожалуйста, что они говорят, что за новая беда стряслась со мной?

— Они говорят, что у тебя изо рта идет дурной запах.

— Увы, государь, они говорят правду. До сих пор я, видя все их дурные поступки, нигде о них не говорил и молча хранил у себя в груди. Теперь она так переполнилась, что дурной запах выходит у меня изо рта.

Насреддин и юноша.

Однажды зимним вечером Насреддин пришел в чайхану. Он заметил, что в углу сидит сильно опечаленный юноша. Насреддин заинтересовался и подошел к нему. Они поговорили немного, и Насреддин спросил:

— Братец, скажи, что за беда стряслась с тобой? Чем ты опечален?

Юноша вздохнул и начал рассказывать:

— Мне стыдно сознаться тебе: я влюблен в дочь одного купца, и девушка любит меня. Мы дали друг другу слово, но отец ее очень богат, а я, как ты видишь, беден. Я долго думал и вчера, наконец, пошел к купцу и попросил руки его дочери. Купец оглядел меня с ног до головы и сказал: «Докажи, как сильно любишь мою дочь. Для этого ты должен пойти к реке, выломать лед, опуститься в прорубь и остаться там до утра. Если ты это выполнишь, я отдам за тебя свою дочь».

Я так люблю эту девушку, что сказал: «Слушаюсь!» и ушел. Я пришел на берег реки, сломал лед и влез по горло в холодную воду. Шел снег. Завывал ветер. Стоял такой холод, такой холод, что и передать невозможно. До самого рассвета я оставался в воде.

Когда рассвело, я вылез из проруби и направился к дому купца. Придя к нему, я сказал: «Купец, я выполнил твое условие, теперь выполни свое обещание». Купец опять оглядел меня с головы до ног и сказал: «Ты лжешь! Докажи, что ты на самом деле до утра оставался в воде». Я поклялся, что это правда и добавил, что даже видел, как в одном доме всю ночь горела свеча. Купец, смеясь, ответил: «Значит, наше условие нарушено. Ты смотрел на тот огонь и грелся». Сколько я ни старался доказать: «Дорогой, эта свеча горела за несколько верст от меня, разве я мог греться, глядя на нее?» Но купца убедить никак не мог. Я пожаловался правителю, не зная, что купец успел с ним сговориться. Правитель признал купца правым и прогнал меня. Теперь мне остается только одно – сидеть и сокрушаться.

Насреддин внимательно выслушал рассказ юноши и сказал:

— Завтра вечером приходи ко мне. Только обязательно.

Выйдя из чайханы, Насреддин пошел прямо к Тимуру. Поклонившись ему, он сказал:

— Государь! Почтительно прошу прийти завтра ко мне в гости.

После этого он пригласил к себе и купца. На следующий день все собрались у Насреддина. Насреддин хорошо принял их, усадил, а сам куда-то удалился. Тимур огляделся, но никакого приготовления к угощению не увидел, — очаг не горел, и ничего не варилось. Он недоумевал – что это за гостеприимство?

Одним словом, прождали гости два часа. Наконец, Тимур позвал жену Насреддина и спросил:

— Сестра, куда ушел твой муж?

— Он в конце сада и варит для вас плов.

Тимур, захватив с собой всех гостей, пошел в сад, и увидел, что Насреддин повесил на верхушку самого высокого дерева огромный медный котел, зажег под деревом свечу, сидит и ждет.

— Насреддин, что такое? – спросил Тимур. – Что ты тут делаешь?

— Слава повелителю! — спокойно ответил Насреддин. – Я поставил воду и жду, когда она закипит, чтобы сварить для вас плов.

Правитель рассердился и сказал:

— Кого ты морочишь, себя или нас? Разве можно вскипятить воду от огня этой свечи, да еще на таком расстоянии?

Насреддин рассердился еще больше правителя и сказал:

— Почему бы нет? Ведь можно согреться, глядя на свечу, которая от тебя далеко?

— В чем дело? – спросил Тимур

Насреддин рассказал ему все, что произошло с юношей, и дочь купца была отдана ему.

Почему рай больше ада.

Однажды Тимур в разговоре с Насреддином спросил:

— Что больше – рай или ад?

— Рай больше, — ответил Насреддин.

— Откуда ты знаешь, что рай больше?

— Ведь бедных больше, чем богатых, — ответил Насреддин.

Носи на здоровье.

Однажды ночью, возвращаясь домой, Насреддин заметил лежащего на улице человека. Подойдя ближе, он узнал в нем пьяного городского судью. Насреддин раздел его и унес всю его одежду. Проснувшись на рассвете, судья увидел, что он совсем голый. Кое-как добрался он домой и собрался проучить того, кто украл у него одежду. Утром судья приказал слуге пойти на базар и схватить всякого, на ком окажется его одежда.

В то же утро Насреддин, нарочно одев на себя одежду судьи, тоже вышел на базар. Слуга судьи, узнав одежду хозяина, схватил Насреддина и повел его к судье. Войдя к нему, Насреддин увидел, что у судьи много народу. Не дав судье заговорить первым, Насреддин сказал:

— Здравствуй!

— Здравствуй! Подожди, я закончу с этими людьми, и тогда мы поговорим.

— Нет, — ответил Насреддин, — у меня очень спешное дело и я ждать не могу. Вчера ночью, возвращаясь домой, я увидел на улице пьяного. Я подумал, что если его заметят воры, то разденут. Поэтому я сам снял с него все, что было, и принес домой. Вот эти вещи. Я прошу тебя найти хозяина и вернуть ему их.

Судья понял, как обернулось дело, поглядел на собравшихся людей и на Насреддина и, чтобы не опозориться перед всеми, сказал:

— Хотел бы я видеть того прощелыгу, кому принадлежит эта одежда. Возьми ее себе и носи на здоровье.

Подальше от греха.

Дом Насреддина был по соседству с домом судьи. Однажды шел сильный дождь. Насреддин увидел, что судья бежит домой. Высунувшись из окна, он крикнул:

— Ты всегда говорил, что дождь – милость Аллаха. А бежать от милости Аллаха – грех. Зачем же ты бежишь?

Судья замедлил шаг, и пока добрался домой, промок до нитки.

Через несколько дней опять неожиданно разразился ливень. Насреддин возвращался с базара и, попав под дождь, пустился бежать. Судья увидел это из окна и крикнул:

— От милости Аллаха не бегут. Почему же ты бежишь?

— Нет, — ответил Насреддин, — ты не понимаешь! Я не бегу от милости Аллаха, а боюсь, как бы не растоптать ее. Грех топтать милость Аллаха, вот я и бегу подальше от греха.

Сон.

Однажды, когда Насреддин был судьей, один хитрюга-богач притащил к нему своего соседа, бессловесного простака, и сказал:

— Мне приснилось, что он мне должен. Сейчас я прошу его вернуть мне долг, а он отказывается.

Насреддин подумал немного и сказал:

— Ты прав! Раз ты видел во сне, значит он тебе должен. Но в этих проклятых книгах закона ничего не разберешь. Закон не позволяет получать приснившийся долг. Пойди и засни. И если тебе опять приснится тот же сон, ты, не просыпаясь, прибеги ко мне и я взыщу твои деньги.

Решение Насреддина.

Однажды к судье пришли два человека. Они вдвоем купили верблюда. Один из них уплатил три четверти цены, а другой – одну четверть. И прибыль, которую они получали от перевозки грузов на этом верблюде, они делили соответственно заплаченным деньгам. Как-то, перебираясь через реку, верблюд утонул. Тот, кто заплатил за верблюда больше, стал требовать у другого возмещение понесенного им убытка, так как он, дескать, потерпел больший ущерб. Его сотоварищ был бедняк и ничего не мог ему заплатить.

Сколько судья ни старался, решить дело ему оказалось не под силу. К тому же бедняк говорил:

— Правда, что он заплатил за верблюда в три раза больше, чем я, но ведь до сих пор он всегда получал втрое больше меня.

Судья позвал Насреддина. Насреддин, выслушав жалобу, заметил, что все время говорит богатый, бедняк же молчит. Богатый всячески старался склонить судью на свою сторону.

Насреддин спросил:

— Когда верблюд тонул, он тонул от своей собственной тяжести. В весе же верблюда большая часть, то есть три доли – богатого, а одна – бедного. Значит, тяжесть доли богатого погубила верблюда. Теперь богатый должен вернуть деньги бедному сотоварищу, которые тот заплатил за свою долю.

— Нет, — возразил богатый, — моя доля не была тяжелей.

— Если ваши доли были одинаковы, то почему же ты требуешь с бедного деньги?

— Потому что я заплатил больше.

— Значит твоя доля тяжелее.

Судья увидел, что Насреддин говорит правду, он взыскал с богатого деньги и отдал бедняку.

Вы в расчете.

Однажды нищий, найдя черствую корку, подошел к дверям харчевни. Ни разу в жизни он не ел жаркого, и тут, глядя на жаровню с шашлыком, от которого шел вкусный запах, он стал уплетать свой хлеб. Это заметил повар, и когда нищий хотел уйти, схватил его за руку и потребовал:

— Плати за шашлык!

— Дорогой, — взмолился нищий, — разве я ел твой шашлык, чтобы платить за него?

— Нет, — ответил повар, — ты нюхал идущий от него запах и ел свой хлеб. За это ты должен платить.

Сколько нищий ни умолял отпустить его, повар от него не отставал и, наконец, привел к судье. Случайно там оказался и Насреддин. Судья выслушал жалобу повара и сказал Насреддину:

— Решать это дело не берусь. Оно по твоей части.

— Этот бедняк твоего шашлыка не ел, — сказал Насреддин, — так что же ты от него хочешь?

— Хотя он не ел, но зато смотрел и нюхал, — ответил повар. – За это я требую плату.

— Ты прав, братец, он должен заплатить, — решил Насреддин.

Повар обрадовался, подумав, что Насреддин сейчас отберет у нищего несколько монет и отдаст ему. Насреддин вытащил кошелек с деньгами и потряс им над ухом повара.

— Слышал? – спросил он.

— Что? – спросил повар.

— Звон монет.

— Слышал.

— Значит, вы в расчете. Теперь уходи.

— Никакой платы я не получил, — рассердился повар.

— Он смотрел на твой шашлык и нюхал. Ты видел кошелек и слышал звон монет. Вы в расчете.

Плата.

В одном квартале с Насреддином жил один бедный старик. Всю жизнь он занимался только тем, что ходил в ближний лес, рубил дрова, таскал их на базар для продажи и кое-как сводил концы с концами. Однажды он шел из леса с большой вязанкой дров, сильно устал, решил передохнуть и опустил свою ношу на землю. Когда же бедняк решил двинуться дальше, то взвалить вязанку на спину не смог: она была очень тяжела, а он стар и слаб. В это время кто-то проходил по дороге. Старик попросил его помочь поднять ему вязанку. Прежде, чем выполнить просьбу, прохожий спросил старика:

— Если я взвалю эту вязанку тебе на спину, что ты мне за это дашь?

— Милый, — ответил старик, — что у меня есть, что бы тебе дать? Ничего.

Прохожий, не сказав ни слова, взвалил на него вязанку, а потом стал требовать:

— Давай мне обещанное «ничего».

Старик долго упрашивал своего помощника, но тот не отставал от него и поднял крик и шум. В конце концов, он привел старика к судье Насреддину. Насреддин уселся на подушку, выслушал обоих, и, повернувшись к жалобщику, сказал:

— Ты, брат, прав. Раз он обещал за твою помощь «ничего» – он должен тебе его отдать. Но я вижу, что старик беден, и, кроме того, «ничего» бывает не у всех. Согласитесь, чтобы это «ничего» вместо него дал тебе я. Жалобщик согласился. Тогда Насреддин поднял край подушки и сказал:

— Протяни руку, посмотри, что там лежит.

Жалобщик пошарил и ничего не нашел.

— Ну, что ты нашел? – спросил Насреддин.

— Ничего, — ответил тот.

— Это как раз то ничего, которое тебе было обещано. Возьми его и уходи.

Злая луна.

До начала поста оставалось несколько дней. Насреддин пришел к судье и спросил:

— Как можно узнать, когда начинается пост?

— С наступлением месяца рамазана, — ответил судья.

— А как узнать, когда начинается рамазан?

— С наступлением новолуния.

— Значит, пока не увидишь новую луну, пост соблюдать не обязательно.

— Нет, необязательно.

С того дня Насреддин никогда не смотрел на небо и не соблюдал пост. Так продолжалось до конца рамазана. В последний день месяца Насреддину пришлось куда-то идти. Чтобы случайно не взглянуть на небо и не увидеть луну, он шел, глядя в землю. Но на пути ему попалась лужа, и он стал ее обходить. Вдруг он увидел в ней отражение луны и, обозленный, прокричал:

— Вот тебе и на. Какая же ты наглая? Что ты лезешь на глаза? Но ничего у тебя не выйдет. Заберись ты даже в лужу, хоть в море, я назло тебе пост соблюдать не буду.

Не дай, а возьми.

Однажды некий мулла, совершая омовение перед намазом, свалился в бассейн. Бассейн был очень глубок, а мулла плавать не умел. Он то погружался в воду, то всплывал, не забывая при этом кричать. Собрался народ.

— Давай руку! – кричали все вокруг, но он руку никому не давал и продолжал барахтаться.

Никто не знал, что делать, если бы в это время не подошел Насреддин. Узнав, в чем дело, он подошел к бассейну и, протянув руку, сказал:

— Мулла, возьми!

Утопающий, как клещ, вцепился в руку Насреддина, и тот вытянул его из бассейна. Люди недоумевали. Один из собравшихся спросил муллу:

— Почему, сколько бы тебе ни кричали: «Дай руку!», ты не давал, а когда Насреддин сказал: «Возьми!», ты сразу схватил?

Мулла молчал. За него ответил Насреддин:

— Удивляться тут нечему. Все дело в том, что мулла привык брать, а не давать.

Жертва Насреддина.

У Насреддина был верблюд. Однажды верблюд заболел. Люди, разбирающиеся в болезнях скота, осмотрев верблюда, сказали, что он сдохнет.

— Раз он все равно сдохнет, — сказал Насреддин, — то лучше я заколю его, во славу Аллаха.

Насреддин зарезал верблюда. После этого, куда бы он ни ходил, везде говорил только о том, что он принес верблюда в жертву Аллаха. Наконец, ему сказали:

— Ай, Насреддин, подумаешь, какое большое дело ты совершил. Ты уже надоел нам всем. И на свадьбе, и на пире ты только об этом нам и говоришь.

— И на свадьбе, и на пире, и на похоронах, и на базаре, и на улице буду говорить только об этом. Аллах за пророка Исмаила принес в жертву всего одного маленького барашка, но нет ни одного дня, чтобы мулла не говорил об этом. Дело дошло до того, что об этом написано даже в Коране. А я зарезал такого огромного Верблюда! Как же теперь молчать мне об этом?

Средство от бессонницы.

Однажды жена сказала Насреддину:

— Наш ребенок с утра до вечера не засыпает ни на минуту. Он столько плачет, что совсем извел меня. Ради бога, напиши для него какую-нибудь молитву или найди лекарство, чтобы он хоть немного поспал.

Насреддин быстро взял Коран и протянул жене:

— На, возьми этот Коран. Когда ребенок начнет плакать, почитай ему немного вслух. Он сразу успокоится и уснет.

— Как? – спросила жена, — Разве от чтения Корана ребенок может уснуть?

— Жена, — ответил Насреддин, — ты ничего не знаешь. А я заметил: всегда, когда читают Коран, все в мечети спят.

Дележ по-насреддински.

Однажды ребятишки, сложив деньги, купили грецкие орехи. Когда начали делить их, возник спор. Наконец, они пришли к Насреддину и попросили разделить между ними эти орехи.

— Как вы хотите, чтобы я разделил, – спросил Насреддин, — по-божески или по-насреддински?

Ребятишки решили, что делить по-божески лучше. Насреддин начал делить. Одному он дал десять орехов, другому – один, третьему – сто, четвертому – шестьдесят. Ребятишки удивились:

— Насреддин! Как ты делишь? Это же несправедливо!

— Так делит Аллах, вы же сами видите, как он распределяет богатства между людьми. А если вы хотите, чтобы я разделил орехи по-насреддински, то каждому из вас достанется тридцать орехов и тридцать – мне.

Насреддин заботится о наследнике.

Однажды какой-то дервиш, прослышав о славе Насреддина, поспорил, что сможет обмануть его и взять у него все, что захочет. Стали ждать, когда Насреддин придет на базар. Как только он показался, дервиш вышел ему навстречу и сказал:

— Здравствуй, Насреддин! У меня к тебе есть несколько вопросов. Ты, как я вижу, ученый, и должен мне ответить правильно.

— Пожалуйста, – ответил Насреддин. – Что у тебя за вопросы?

— Кем нам приходится Адам?

— Дедом.

— А кем Ева?

— Бабушкой.

— Значит мы внуки одного деда и одной бабушки?

— Да, это так.

— Значит, мы родные или двоюродные братья, не так ли?

— Конечно.

— А раз так, — сказал дервиш, — ты должен поделиться со мной всем, что имеешь.

Насреддин понял, что дервиш – хитрец, и невозмутимо сказал:

— Ты прав, дорогой, пожалуйста, — и протянул на ладони дервишу одну копейку.

— Насреддин, — воскликнул дервиш, — разве из твоего несметного богатства на мою долю приходится одна копейка?

Насреддин прошептал ему на ухо так, чтобы все слышали:

— Возьми, что я тебе даю, и уходи. Если услышат об этом остальные двоюродные братья, то соберется столько наследников, что тебе не достанется и копейки.

Окружающие засмеялись.

— Что вы смеетесь? – спросил дервиш. – Я хоть копейку, но все-таки взял у него.

Насреддин понял, что собравшиеся бились об заклад и сказал:

— Взять-то ты у меня взял, почтенный дервиш, но должен и вернуть. Ведь я тоже твой родной или двоюродный брат. И мне от тебя полагается доля наследства. Теперь соблаговоли отдать. И Насреддин вернул копейку обратно.

Насреддин и армянский священник.

Однажды Насреддин увидел армянского священника, сидевшего у обочины дороги. Священник, разложив на платке припасы, завтракал. Насреддин подошел, сел рядом со священником и, не произнося ни слова, стал помогать ему в еде. Священник вопросительно взглянул на Насреддина и сказал:

— Друг мой, по мнению мусульман, мы поганые. Почему же ты ешь вместе со мной?

— По мнению армян я тоже поганый. Если два поганца встретятся, то они уже друг для друга чистые.

Люди Аллаха.

Однажды Насреддин работал в поле. В полдень он расстелил скатерть и сел поесть. В это время к нему подошли несколько человек. Они поздоровались с Насреддином и уставились на его скатерть.

— Пожалуйста, — сказал Насреддин, — присаживайтесь и покушайте.

Все путники тотчас присели и принялись за еду. В один миг все, что было на скатерти, исчезло, и Насреддин остался голодным. Путники поднялись, поблагодарили его и собрались уходить. Тут Насреддин спросил их:

— Братья, вы не сказали, кто вы такие?

— Мы люди Аллаха, — ответили они.

Когда путники ушли, несколько всадников подъехали к роднику, что был поблизости. Они закололи барана, зажарили мясо и начали есть и пить. Насреддин подошел к ним и сказал:

— Да осенит радость все ваши дни, братцы! Извините меня, скажите, кто вы и куда держите путь?

— Мы – люди шаха, — ответили они.

Насреддин посмотрел на них, потом взглянул вслед людям божьим, и, подняв глаза к небу, сказал:

— Если ты не можешь содержать своих людей так, как содержать своих шах, то почему тебя называют «Аллах»?

Завещание Насреддина.

Однажды Насреддин, тяжело заболев, созвал всех родственников и завещал им:

— Выройте для меня могилу глубиной в рост человека и похороните меня в ней вниз головой.

— Зачем это? – спросили его.

— Я читал в книгах, — ответил Насреддин, — что когда наступит светопреставление, то весь мир перевернется. Тогда мне будет лень самому переворачиваться. Поэтому вы похороните меня так, чтобы тогда, когда вселенная перевернется, я оказался бы на ногах.

Братец-коммерсант.

Однажды Насреддин возвращался из далекого путешествия. Дорога была длинная, а он шел пешком. И, бедняга, совсем выбился из сил. Вдруг его нагнал всадник. Оказалось, что он – коммерсант. Вот уже несколько месяцев, как он покинул родной город и разъезжает по разным местам, заключая торговые сделки. Вот они приблизились к роднику, коммерсант сошел с коня и с помощью Насреддина вытащил из тюка хлеб и еду, уселся у родника и начал есть.

Насреддин был очень голоден. Когда он увидел еду, то у него забурлило в животе и потекли слюнки. Коммерсант же и не подумал пригласить Насреддина к своей трапезе. Положив в рот огромный кусок мяса, он сказал:

— Я с утра ничего не ел и столько трясся на своем коне, что просто умираю от голода.

— А я, — ответил Насреддин, — не ел со вчерашнего вечера, да еще шел пешком. Есть от чего человеку проголодаться.

Коммерсант пропустил эти слова мимо ушей, опять запихнул в рот здоровенный кусок и спросил:

— Откуда ты идешь?

«Не сказать ли этому коммерсанту несколько сладких слов, — подумал Насреддин, — может быть тогда он сжалится и пригласит поесть вместе с ним».

— Мы земляки, — сказал он, — я из того же города, что и ты.

— Скажи, какие новости у нас в городе? Не знаешь ли, как у нас дома?

— Моя дорога идет мимо вашего дома. Каждый день я прохожу по ней. У вас все живы-здоровы.

Коммерсант наелся, сложил свою скатерть и стал умываться у родника. Он собрался сесть на коня и двинуться в путь, а Насреддин сказал про себя: «Ладно, братец коммерсант, оставайся коммерсантом и не давай мне ни корки хлеба, а я не буду Насреддином, если не насолю тебе. Посмотрим, кто у кого останется в долгу».

— Будь я на твоем месте, — сказал Насреддин, — то прямо отсюда направился бы домой.

— Почему? – спросил коммерсант.

— Ей-богу, не могу сказать. В тот день, когда я выходил из города, у вас сдохла кошка.

— Почему?

— Она объелась на поминках.

— На каких поминках?

— По твоей жене. Она умерла неделю назад.

— По моей жене? – спросил коммерсант, почти обезумев. – Что с ней случилось? Почему она умерла?

— Она не могла пережить смерти сына.

— Смерти сына?

— Ну да! Во время землетрясения обвалился ваш дом, и сын остался под развалинами. Услышав, что и дом его обвалился, коммерсант, как сумасшедший, вскочил на коня, забыв о своей скатерти с едой. Насреддин преспокойно развернул скатерть и, ухмыляясь своей проделке, стал уплетать еду за обе щеки.

За что платить.

Насреддин как-то покупал в лавке штаны за пятнадцать рублей. Еще не уплатив денег, он задумался: «Штаны у меня не так износились, как джубба. Лучше вместо штанов куплю себе джуббу».

— Брат, — сказал Насреддин продавцу, — штаны я не возьму, положи их на место. Дай мне джуббу за ту же цену. Продавец дал ему джуббу. Насреддин одел ее и, не заплатив денег, решил уйти.

— Насреддин, — сказал продавец, — ты же не заплатил денег.

— Каких денег? – спросил Насреддин. – Я же оставил тебе вместо джуббы штаны.

— Но ведь ты и за штаны не заплатил.

— Странный ты человек, — удивился Насреддин, — я же не уношу с собой штаны, так за что же платить?

Молитва отца.

У Насреддина две дочери были замужем. Однажды он решил пойти и узнать, как они живут. Сперва он пришел к старшей. Поговорили они о том, о сем, и, наконец, дочка сказала:

— Зять твой в этом году посеял пшеницу и обещал мне, если будет приличный дождь и хороший урожай, купит шелковое платье.

Насреддин помолился о дожде. Потом он пришел к младшей дочери. Младшая дочь сказала:

— Зять твой посеял много хлопка. Сейчас он зацвел. И он сказал: «Если не будет дождя и хлопок не погибнет, я куплю тебе платье».

Насреддин помолился, чтобы не было дождя и, собираясь уходить, сказал:

— Доченька, на этом свете так: одной сестре нужен дождь, а другой – засуха. А отцу остается одно – молиться за обоих.

Как нужно вести хозяйство.

У Насреддина был ленивый осел и надоел ему так, что Насреддин, решив от него отделаться, повел на базар и поручил перекупщику продать его. Перекупщик начал расхваливать осла:

— Вот осел! Не осел, а красавец! Шерсть у него — как бархат, лицо – как луна, шаг – как у иноходца, сядь на него и пей на ходу чай!

Насреддин услышал эти восхваления и подумал: «Ладно, если этот осел так хорош, то почему продавать его другим, лучше уж я сам куплю». Он подошел к перекупщику, заплатил ему больше той цены, что назначил сам и привел осла домой.

— Почему, — спросила жена, — ты не продал его?

— Жена, — ответил Насреддин. – этот осел чуть не ускользнул из наших рук. Хорошо, что я вовремя спохватился.

И Насреддин подробно рассказал всю историю с покупкой осла. Жена похвалила его и потом сказала:

— И я сегодня обманула продавца сливок. На одну чашку весов он положил полуфунтовый камень, а на другую, где стоял кувшин, налил сливки и начал взвешивать. Я сняла с руки золотой браслет и потихоньку положила на чашку с камнем. Продавец ничего не заметил и налил сливок больше, чем следовало. Я заплатила ему за полфунта, схватила кувшин и побежала домой.

— А куда подевался браслет?

— Продавец не видел его, а то не налил бы лишних сливок. Он положил браслет вместе с весами в сумку и ушел.

— Молодец, жена! Если мы дальше будем так стараться, то очень скоро наладим наше хозяйство.

Полбеды.

Как говорят, Насреддин был лицом уродлив и, зная об этом, не любил смотреться в зеркало. Однажды его жена, будучи беременной, внимательно посмотрела на лицо мужа и сказала:

— С одной стороны я радуюсь, что у нас будет ребенок. С другой стороны, горе мне, если он будет похож на тебя.

Насреддин взглянул на жену и сказал:

— Если ребенок будет похож на меня, это еще полбеды, но горе тебе, если ребенок не будет похож на меня.

Задушевная беседа.

Однажды жена Насреддина долго смотрела на лицо мужа и сказала:

— Я удивляюсь твоему сердцу. Действительно, оно у тебя такое крепкое?

— К чему ты это сказала? – спросил Насреддин.

— Ты такой невероятный урод, что только крепкое сердце может вынести это.

— Если уж на то пошло, то у тебя сердце в четыре раза крепче моего, — заметил Насреддин. – Я сам свою морду не вижу, чтобы вынести или не вынести свое уродство. А ты же каждый день смотришь на меня – и ничего – сердце твое выдерживает.

Врунья.

Говорят, жена у Насреддина была непревзойденной пройдохой. Однажды она должна была пойти в далекое село к своему отцу. Когда она собралась уходить, то сказала Насреддину:

— Смотри, я оставляю тебя на целый месяц. Вдруг ты за это время заглядишься на кого-нибудь. Если ты даже подумаешь о чем-нибудь таком, я поседею, зубы у меня выпадут, пальцы сгниют, стану я калекой, постарею, подряхлею и до самой смерти тяжким грузом буду висеть у тебя на шее. И все в доме ты будешь делать сам.

Через месяц она вернулась. Насреддин быстро откинул у нее с головы платок и увидел, что она не поседела. Расспросил он ее и убедился, что зубы на месте. Пожал он ей руку и увидел, что пальцы совсем здоровые. Он вздохнул с облегчением, словно гора с плеч свалилась, и щелкнул жену по носу:

— Ты большая врунья. Голова у тебя не поседела, зубы не выпали, пальцы не сгнили.

Жена разозлилась, сердито посмотрела на Насреддина и спросила:

— А разве ты заглядывался на чужих женщин?

— Что ты! Что ты! Ведь если бы я засмотрелся на кого-нибудь, то с тобой стряслись бы все эти несчастья.

Дорогая корова.

В каком-то году у Насреддина корова осталась яловой. Всю зиму он должен был кормить ее напрасно. И Насреддин пошел продавать корову на базар. Перекупщик повел ее по базару и стал нахваливать:

— Какая прекрасная корова! Дает столько молока. Через шесть месяцев родится теленок.

Корову продали дороже, чем хотел Насреддин. И он не забыл об этом. Через некоторое время пришли свахи сватать дочь Насреддина. Посмотрели они на девушку, и она им понравилась. Когда свахи собрались уходить, Насреддин сказал:

— Дочь у меня хорошая. Не упускайте ее из рук. Она на шестом месяце беременности.

Услышав это, свахи тут же ушли. Жена Насреддина страшно рассердилась:

— С ума ты сошел, что ли? Что ты сказал свахам? Кто беременная? Что значит шесть месяцев?

— Жена, не вмешивайся в мужские дела. Ты не знаешь, как ведут торговлю. Только так можно быстро сбыть с рук. Так мы сплавили и корову.

Дай очки.

В полночь Насреддин поспешно разбудил жену:

— Жена, а жена, дай мне скорее очки.

— Ночью, в такую тьму, в постели, на что тебе очки?

— Жена, поторопись, мне снится прекрасный сон, только кое-где темновато, не могу рассмотреть. Дай же очки, чтобы рассмотреть как следует.

Кошка или мясо.

Насреддин купил на базаре десять фунтов мяса и послал домой жене, чтобы она приготовила обед дня на два. А та собрала всех соседок, они состряпали себе еду и все съели. Вечером Насреддин приходит домой в предвкушении хорошей еды. Жена же принесла ему только кусок хлеба и две-три луковицы.

— Жена, — спросил Насреддин, — почему ты не приготовила ничего мясного?

— Разрази меня гром, — ответила жена, — я вымыла мясо, поставила в нишу и пошла, чтобы развести огонь, и, пока я ходила, проклята кошка съела все мясо.

Насреддин не сказал ни слова, встал, поймал кошку и положил на весы. Он взвесил ее и увидел, что тянет она ровно на десять фунтов. Он повернулся к жене и спросил:

— Теперь скажи по совести: если это кошка, то где же мясо, а если это мясо, то где же кошка?

Жена Насреддина в трауре.

Говорят, жена Насреддина вечно ходила такая хмурая, что казалось, она несла на себе бремя грехов всего мира. Однажды. Насреддин, вернувшись вечером домой, увидел, что жена сидит опять насупившись.

— Ах, хмурая барыня! – не удержался он. — Что опять случилось, что ты нос повесила? Мало у нас на свете горя, чтобы еще и ты изводила своей неприветливостью.

— Ты ведь знаешь, что я с похорон, не стану же я веселиться.

— Беда вся в том, что и со свадьбы ты приходишь такая же.

Проклятое дерево.

Насреддин не ладил с женой. У нее был дурной, язвительный характер, и она была сварлива. Ссоры и споры так надоели ему, что он пошел к одному приятелю – пожить у него день-два и отдохнуть. Приятель принял его радушно. Поели они, попили и легли спать. Утром Насреддин проснулся и открыл окно. Взглянув во двор, он увидел, что хозяин дома рубит инжирное дерево, росшее у окна.

— Зачем ты рубишь это зеленое дерево? – спросил Насреддин. – И тебе не жалко.

— Насреддин, — ответил приятель, — это зловредное дерево. До того, как я купил этот дом, жена бывшего хозяина повесилась на нем. А сейчас на нем повесилась жена соседа. Поэтому я решил срубить его.

— Ради бога, — закричал Насреддин, — подожди хоть один день. Завтра я переселюсь сюда с женой.

Календарь.

Как говорят, Насреддин все время проводил за чтением книг. Однажды жена сказала ему:

— В эту ночь я не сомкну глаз до утра, буду молить Аллаха, чтобы он превратил меня в книгу.

— Почему? – спросил Насреддин.

— По правде говоря, — ответила жена, — я завидую этим книгам и хочу стать тоже книгой, чтобы ты не отрывал от меня глаз.

— Когда ты будешь молиться, — пошутил Насреддин, — попроси Аллаха, чтобы он превратил тебя в календарь.

— Почему? – спросила жена.

— А потому, — объяснил Насреддин, — что календарь годится только на один год, а потом его заменяют новым.

Правильное разделение.

После смерти перовой жены Насреддин взял себе в жены вдову. Сперва жили они хорошо. Потом Насреддин то и дело начал похваливать покойницу. Это не понравилось второй его жене, и она в отместку Насреддину начала хвалить своего первого мужа. Однажды, когда они легли спать, Насреддин опять завел тот же разговор, и жена начала болтать о своем покойном муже. Он сказал, она сказала, в конце концов, Насреддин встал, закутался в одеяло и лег спать в сторонке.

— Насреддин, что случилось? – спросила жена. – Почему ты ушел туда?

— Жарко, — ответил Насреддин. – Вчетвером спать тесновато.

— Насреддин, почему же вчетвером?

— Ты, твой покойный муж, я и моя покойная жена. Лучше поспим по два.

Верный способ.

Однажды у жены Насреддина начались родовые схватки. Роды оказались тяжелыми. Повитуха позвала Насреддина и сказала:

— Насреддин, молись, чтобы не случилось несчастья.

— Молитва тут не поможет, — ответил Насреддин. – Но я знаю один верный способ.

Он опрометью побежал на базар, купил фунт кишмиша и принес домой, положил перед женой. Повитуха тихо спросила:

— Насреддин, что это такое?

— Не шуми, — сказал Насреддин, — ребенок знал, что у нас в доме ничего нет, а сейчас увидит кишмиш и появится на свет.

Насреддин путает счет.

Насреддин женился на вдове. Жена родила ровно через три месяца. Насреддин очень удивился и спросил ее:

— Мы слышали, что женщины рожают через девять месяцев. Почему же у тебя это случилось так быстро?

Жена долго упрекала его, а потом сказала:

— Какой же ты невежда. С тех пор, как ты взял меня в жены, прошло три месяца, не так ли? И три месяца, как я к тебе пришла. Ведь правда? Да еще сентябрь, октябрь и ноябрь. Итого будет девять месяцев. Чего же ты путаешь счет?

— Прости жена, твоих расчетов я не учел.

Болезнь Насреддина.

Говорят, Насреддин некоторое время прихварывал. Врач осмотрел его и сказал:

— Дорогой, никакой болезни у тебя нет. Видно, ты очень мнителен.

Насреддин не поверил врачу, разыскал медицинскую книгу и начал читать ее. Читал он долго, с начала и до конца, и в одном месте нашел признаки своей болезни. Насреддин так обрадовался, что, не дочитав до конца, тут же позвал жену и начал ей читать о своей болезни:

— Тошнота, слабость, головокружение, порой потемнение в глазах, постоянно неприятный привкус во рту… Вот видишь, жена, это все точно, как у меня.

— Читай дальше, — перебила жена.

Насреддин продолжил читать:

— При появлении этих признаков можно есть все, что захочется. Это болезнь бывает только у женщин и вызывает пристрастие к кислому, соленому, острому.

У Насреддина глаза ползли на лоб, он приподнялся и снова сел, дотронулся до своего живота.

— Вот видишь, — смеясь, сказала жена, — я сама много раз болела этой болезнью. Если она и у тебя, то это очень странно.

Насреддин сильно рассердился:

— Что тут странного. Что я – не человек, что ли? Возможно, такая вещь случилась и со мной…

Кто будет кормить осла.

Насреддин всегда кормил осла сам. Однажды ему это надоело, и он сказал жене:

— Что ты как барыня сидишь дома и ничего не делаешь? Что ты за царевна такая? С сегодняшнего дня осла будешь кормить ты.

Жена не согласилась. Они поспорили. В конце концов, после долгих препирательств условились сыграть в молчанку: кто первый заговорит, тому и кормить осла. Жена ушла к соседке. Насреддин остался дома.

В это время мимо шли воры, увидели, что дверь открыта и вошли в дом. Они заметили, что Насреддин сидит в углу, не двигается с места и ничего не говорит. Воры сначала испугались, а потом начали собирать все, что попадалось под руку. Насреддин молчал. Вор, в конце концов, подошел к нему, снял с него чалму и ушел. Когда вернулась от соседки жена, она увидела, что в доме ералаш и что дом обворован.

— Что это такое? – закричала она.

Насреддин сразу поднялся, щелкнул пальцами и начал танцевать:

— Ох, как хорошо, ты заговорила первая. Значит будешь кормить осла ты.

Средство от блох.

В один знойный день соседи пришли к Насреддину с просьбой:

— Ай, Насреддин, нас измучили блохи. Что нам делать? Может, ты знаешь какое-нибудь средство?

— Есть одно самое верное и самое легкое средство. Ложась спать, кладите около себя соль. Когда придут блохи, ловите их по одной и засыпайте им глаза солью. Они сразу ослепнут и не найдут вас, чтобы укусить.

Стихи Насреддина.

Однажды ночью Насреддин разбудил жену и сказал:

— Жена, встань и зажги свет, мне приснилось одно стихотворение и я хочу его записать.

А жена хорошо знала таланты Насреддина и поэтому сказала ему:

— Ради бога, не болтай глупости, ложись и спи!

— Жена, — ответил Насреддин, — говорю тебе – встань! На меня нашло вдохновение, не серди меня.

Жена встала, зажгла лампу. Насреддин надел очки, взял перо, бумагу и что-то настрочил. Когда он собрался потушить свет, чтобы лечь спать, жена сказала:

— Прочти, посмотрим, что ты написал.

Насреддин воодушевился и прочитал:


Поднялся и вышел на зеленый простор
Зуб рыжей курицы, как топор.

— Теперь, — сказала жена, — после эти стихов напиши:


Пусть будет проклят тот дурак с тех пор,
Кто отдал меня дураку на позор.

Насреддин благодарит лекаря.

Однажды Насреддин тяжело заболел. Жена, потеряв надежду, что он выздоровеет, пошла к самому лучшему лекарю, который жил по соседству, и попросила его:

— Ради бога, лекарь, муж сильно заболел, приди и посмотри. Мы люди бедные и детей у нас много, пожалей, приди, дай какое-нибудь лекарство, может, он выздоровеет.

Услышав слова «мы люди бедные», лекарь нахмурился и сказал:

— Зачем ты терзаешь понапрасну несчастного человека? Ну, скажем, приду я, осмотрю его, а на что ты купишь лекарство?

Жена Насреддина опечаленная вернулась домой. Дело же обернулось так, что Насреддин выздоровел. Однажды он встретил на улице этого лекаря. Тот, не смущаясь, сказал ему:

— Насреддин, ты должен простить меня. В тот день у меня было важное дело, и я не мог прийти к тебе.

— Что ты, что ты, лекарь! – воскликнул в ответ Насреддин. – Я сам искал тебя, чтобы сказать тебе, как я тебе обязан – благодаря тебе я выздоровел.

— Почему же благодаря мне? Я ведь не лечил тебя.

— Именно поэтому и выздоровел. Если бы твое грязное дыхание коснулось меня, на каком бы я был кладбище.

Как делают звезды.

Однажды Насреддина спросили:

— Скажи, когда всходит новая луна, что делают со старой?

— Как что? Дробят на мелкие куски и делают звезды, — ответил Насреддин.

Конец мира.

У Насреддина был хороший баран. Повесы, сговорившись между собой, начали один за другим приходить к Насреддину и говорить одно и то же.

— Завтра конец мира, все мы умрем и отправимся на тот свет. Для чего тебе держать этого барана? Зарежь его в наш последний день, и мы вместе поедим шашлык.

Сперва Насреддин не поверил, но когда к нему пришел и второй, и третий, он поверил, заколол барана и начал готовить шашлык. А повесы, сидя в сторонке под деревом, ждали угощения. Насреддин подслушал, что они рассказывают друг другу, как удачно им удалось его разыграть. Поняв, в чем дело, Насреддин позвал жену, чтобы та присмотрела за шашлыком, а сам подошел к гостям. Он собрал все их чохи, башмаки, кушаки и папахи и сказал:

— Погода меняется, вдруг пойдет дождь, они останутся во дворе, намокнут, лучше отнести их домой.

Насреддин внес все вещи в дом, быстро вышел из других дверей, побежал на базар и продал их там. На вырученные деньги он купил барана, привел его домой и втолкнул в хлев вместо зарезанного. Гости съели шашлык, поблагодарили Насреддина и попросили свою одежду.

Насреддин сказал им:

— Друзья, ваша одежда отправилась на тот свет. Сколько я ни уговаривал: «Подожди, завтра уйдем все вместе», она отвечала: «Раз твой баран ушел сегодня, то должна уйти и я».

— Насреддин, что же нам теперь делать? – спросили гости-прощелыги.

— Ничего, — ответил Насреддин, — ведь завтра все равно конец света, зачем же вам эта одежда?»

Пай Насреддина.

Однажды весной Насреддин вместе с приятелями пошел в одно из ближайших селений погулять. Он увидел там прохладные родники, журчащие ручьи, зеленые холмы – одним словом, цветок звал цветок, соловей – соловья. Посмотришь – и глаз не оторвать. Приятели решили остаться в этом чудесном месте на неделю и как следует погулять. И каждый из них взял на себя какую-нибудь обязанность. Один сказал:

— Доставлять хлеб всю эту неделю я беру на себя.

— Мясо с меня, — сказал другой.

— Сладости, — пообещал третий, — за мной.

Все обязанности были распределены. Очередь дошла до Насреддина, и все взглянули на него, ожидая, что же он возьмет на себя.

— Если вы вздумаете здесь пировать не только неделю, а целый год, — сказал Насреддин, — я обещаю ни на минуту не покидать вас. Если же покину, пусть меня обзовут самым недостойным прозвищем, какое только есть на свете.

Насреддин говорит о воспитании.

У Насреддина был знакомый, который никогда не знал своего места в обществе, никогда не почитал старших, оскорблял людей. Насреддин хотел пристыдить его, но никакие его упреки не действовали.

— Что мне делать? – говорил наглец. — Так уж замешано тесто, из которого я сделан.

— Дело не в том, как замешано тесто. — заметил Насреддин, — Дело в том, как его месили. А тесто, из которого ты сделан, месили плохо.

Я – мертвец.

Однажды ночью Насреддин шел через кладбище. Бедняга, он и так шел с опаской, а тут вдруг появились разбойники. Насреддин тотчас же спрятался в старой могиле, чтобы они его не ограбили. Разбойники заметили, что кто-то спрятался в могиле, подошли прямо к Насреддину и вытащили его из укромного места. Атаман разбойников спросил его:

— Ты кто такой?

— Мертвец, милый, — ответил Насреддин.

— Как мертвец? Что ты говоришь?

— А что мне еще сказать? Мертвец – и все! Мертвец с этого кладбища, и это – моя могила.

— Что ты морочишь нам голову. Разве мертвецы разговаривают?

Насреддин понял, что испортил все дело, и сказал:

— Я, братец, ошибся, я не должен был разговаривать.

— Отлупите его как следует, — приказал атаман, — чтобы он больше так не ошибался! Разбойники окружили Насреддина, чтобы избить его. Тогда он сказал:

— Послушайте, вы – живые люди, каждый день вы совершаете тысячу ошибок, и вас никто не бьет. А я – мертвец, за всю жизнь совершил только одну ошибку – попал в ваши руки. Что же, за это вы убьете меня?

Где быть лучше?

Однажды Насреддина спросили:

— Когда несут покойника, где быть лучше – впереди гроба или позади?

— Где хотите, — ответил Насреддин, — только не посередине.

Вот какой она должна быть.

Насреддин шел по берегу моря. Его томила жажда. Сколько он ни искал, пресной воды найти не мог. Ему ничего не оставалось, как только зачерпнуть морской воды. Она обожгла горло, и его стало тошнить. Пошел Насреддин дальше и увидел родник. Напился он досыта, набрал воды в кувшин, пошел, вылил в море и сказал, обращаясь к нему:

— Все чересчур шумящие и безмерно бахвалящиеся такие, как ты, несносны. На, смотри, какой должны быть вода.

Как же отличают?

Как-то в одном собрании зашла речь об Аравии. Один из присутствующих, побывавших там, сказал:

— Странное место эта Аравия! Там такая жара, что все ходят голые.

Насреддин сидел в сторонке, прислушивался к этому разговору и спросил с удивлением:

— Хорошо, если там ходят без всякой одежды, то как отличают мужчин от женщин?

Все равно придет сюда.

Когда Насреддин шел по улице, какой-то человек сорвал с него папаху и убежал. Насреддин понял, что вора ему не поймать. Недолго размышляя, он побежал на кладбище. Присел там на камень и стал ждать.

— Насреддин, тот, кто сорвал с тебя папаху, — сказал прохожий, — побежал в сторону базара. Зачем же ты пришел на кладбище?

— Не беспокойся, — ответил Насреддин, — куда бы вор ни делся – пошел на базар или вознесся на небо – в конце концов кладбища не минует.

Насреддин говорит о неравном браке.

Однажды Насреддина спросили:

— Насреддин, может ты скажешь: если у столетнего мужчины будет молодая жена, сможет ли у них родиться ребенок?

— Если у них по соседству окажется молодой парень, — ответил Насреддин, — то могут родиться и двое.

Подготовка к зиме.

Перед началом зимы Насреддина спросили:

— Что ты припас на зиму?

— Хороший озноб и дрожь, — ответил Насреддин.

В долг у меня не проси.

Однажды к Насреддину пришел человек, который никогда не возвращал долгов, и сказал:

— Я к тебе с просьбой.

Насреддин сразу понял, что он пришел просить денег, и поторопился с ответом:

— Что бы ты ни просил, я все исполню, но у меня к тебе тоже одна просьба – сперва ты исполни мою, потом я твою.

— Скажи, какая просьба?

Умоляю тебя, не проси у меня в долг.

Куда же еще идти?

Однажды к Насреддину подошел самодовольный хвастун.

— Говорят, — сказал он, — ты очень умный и ученый человек. В мире не осталось ни одного человека, которого бы ты не обманул. Я не глупее других и пришел к тебе, чтобы узнать, кто из нас возьмет верх.

— Во-первых, — ответил Насреддин, — это ложь, что я самый умный человек в мире. А во-вторых, раз уж ты пришел, то я не хочу отправлять тебя обратно ни с чем. Скажи, что ты хочешь?

— Я хочу узнать, сможешь ли ты меня обмануть или нет?

— Я могу привести тебя к реке, и ты вернешься, не выпив воды.

— Пожалуйста, покажи товар лицом, докажи.

Они пришли к реке. Хвастун сложил ладони и зачерпнул воду. Когда он поднес ее ко рту, Насреддин сказал:

— Постой! Теперь я сделаю так, что ты не сможешь раскрыть рта, и у тебя на ладони получится дырка – воды ты не выпьешь. Только мы совершили ошибку, не захватили с собой свидетеля. Давай, вернемся в село, возьмем свидетеля и приведем с собой сюда.

Хвастун согласился. Воду из своей пригоршни он выплеснул в реку, и они тут же возвратились в село. Насреддин присел к сидевшим людям и вмешался в их разговор. Хвастун ждал, ждал, когда Насреддин встанет, чтобы они снова пошли к реке. А Насреддин продолжал сидеть. Наконец, хвастун не вытерпел и воскликнул:

— Ну, вставай же, пойдем!

— Куда же нам еще идти? – ответил Насреддин, — Я сказал, что приведу тебя к реке, и ты вернешься, не выпив воды, и, как видишь, слово свое сдержал.

Сорокалетний уксус.

Однажды сосед пришел к Насреддину и спросил, есть ли у него сорокалетний уксус.

— Есть, — ответил Насреддин, — а что такое?

— Отлей мне немного, — попросил сосед.

— Не могу, — ответил Насреддин.

Сосед удивился такому откровенному отказу и спросил:

— Почему?

— Разве мог бы уксус продержаться сорок лет, если бы я давал ему каждому, кто попросит, — ответил Насреддин.

Котел.

Однажды Насреддин взял у соседей большой котел. Через несколько дней он вернул его, вложив внутрь маленький котелок. Увидев маленький котелок, сосед спросил:

— Насреддин, а что это такое? Я же дал тебе один котел.

— Ты оказывается счастливый человек, — смеясь, ответил Насреддин. – Сегодня ночью твой котел родил.

Сосед, обрадовавшись, взял большой котел и маленький котелок. Через несколько дней Насреддин опять пришел к нему и опять попросил у него большой котел. Сосед, помня о рождении котелка, очень охотно одолжил еще раз Насреддину свой котел. Прошел день, пять дней, неделя, месяц, — Насреддин котел не возвращал. Наконец, сосед пришел к нему. Насреддин вышел и, увидев его, сокрушенно сказал:

— Прости, дорогой! Мне перед тобой неудобно. Но не горюй – таков уж свет, не отчаивайся, бог воздаст тебе.

Сосед ничего не понял и спросил:

— Насреддин, о чем ты говоришь? Что ты мне соболезнуешь? Я пришел за котлом.

Насреддин вынул платок и начал отирать слезы.

— Я и говорю о покойном котле.

— Как о покойном? — удивился сосед. – Что с ним случилось?

— Клянусь Аллахом, — ответил Насреддин, — даже язык не поворачивается. Сегодня ночью твой котел скончался.

— Насреддин, что ты говоришь? Разве котлы умирают?

— Сосед, в прошлый раз, когда я тебе сказал, что твой котел родил, ты ничуть не усомнился и поверил этому. Так почему ты не хочешь поверить, что твой котел умер? Рожденные умирают.

Отнять не так уж трудно.

Однажды ночью к Насреддину забрался вор. Жена от шума проснулась и тихо толкнула его:

— Встань! У нас в доме вор!

— Молись, чтобы он что-нибудь нашел, — прошептал Насреддин, зевнув и перевернувшись на другой бок. – Если он что-нибудь найдет, отнять у него это что-нибудь будет не так уж трудно.

Загадка.

Кто-то, спрятав в руке яйцо, спросил Насреддина:

— Насреддин, если ты угадаешь, что у меня в руке, я разобью это сейчас же, залью маслом, сделаю яичницу и угощу тебя.

Насреддин подумал немного и спросил:

— А скажи, какого оно цвета?

— Снаружи белое, а внутри желтое.

Насреддин опять задумался и, наконец, сказал:

— Ага, догадался! Это редька! Ей выковыряли сердцевину и начинили шафраном.

Насреддин на бахче.

Насреддин забрался на чужую бахчу и начал второпях собирать дыни и арбузы в большой мешок, чтобы унести их. Хозяин бахчи заметил это, подкрался сзади и поймал Насреддина.

— Что ты тут делаешь? – спросил он.

— Дорогой, вчера вечером, когда я спал на крыше, меня подхватил сильный ветер и забросил сюда.

— Ну, ладно, пусть тебя забросил ветер, но кто же тогда нарвал эти дыни и арбузы?

— Когда я увидел, что ветер унесет меня еще дальше, то хватался за них, чтобы удержаться. Но к моему несчастью, за какой бы арбуз или дыню я ни хватился, они, как назло, отрывались и оставались у меня в руках.

— Хорошо, но кто же собрал их в мешок?

— Клянусь Аллахом, когда ты пришел сюда, я стоял и думал как раз об этом.

Метка Насреддина.

Поодаль от дома, где жил Насреддин, был пустырь. Однажды сосед увидел, что Насреддин что-то старательно там ищет. Он подошел и спросил:

— Насреддин, что ты ищешь?

— Честное слово, — ответил Насреддин, — в этом году мне не везет. Как говорится, у меня всякое удачное дело выворачивается наизнанку. Если я иду к морю, чтобы взять воды, то оно высыхает. Я скопил немного денег и закопал в этом месте. А сейчас, сколько ни ищу, найти не могу. Не знаю, кому и жаловаться на свою судьбу.

— Разве ты не поставил какую-нибудь метку? – спросил сосед.

— Метка там уже была, и я не стал делать еще одну, — ответил Насреддин.

— Какая же это была метка?

— Когда я закапывал деньги, на небе было маленькое облачко, и тень от него падала как раз на это место. Я закопал деньги в тени этого облачка. И уж так изменчива моя судьба, облако куда-то уплыло и взяло с собою тень.

Хаджа Насреддин и по сей день бродит по миру. О встрече с ним рассказал писатель Пауло Коэльо:

«Пригласили на беседу Насреддина – великого учителя суфийской традиции. Насреддин назначил лекцию на два часа дня, и вокруг нее возник настоящий ажиотаж: тысячи билетов в зале на места были проданы, а более шестисот человек осталось снаружи, чтобы следить за беседой по внутренней телесети.

Ровно в два часа вошел ассистент Насреддина и сообщил, что по непредвиденным обстоятельствам начало беседы переносится. Некоторые возмущенно поднялись, потребовали деньги и вышли. Но даже при этом внутри зала и снаружи еще оставалось много народу.

В четыре часа дня суфийского учителя еще не было, и люди начали понемногу покидать зал и получать обратно деньги: как-никак рабочий день был близок к концу, пора было возвращаться домой. Когда наступило шесть часов, из пришедших вначале зрителей осталось менее сотни.

И тут, пошатываясь, вошел наконец Насреддин. Казалось, он был пьян в стельку. Он тут же подсел к сидевшей в первом ряду девушке и начал с ней любезничать.

Люди стали подниматься со своих мест, удивляясь и негодуя: как же так, они прождали четыре часа подряд, а теперь этот человек ведет себя подобным образом? Пронесся неодобрительный шепот, но суфийский учитель не придал этому никакого значения: громким голосом он говорил о том, как сексуальна эта девушка и пригласил ее съездить с ним во Францию.

Выругавшись в адрес людей, которые жаловались, Насреддин попытался встать – и свалился на пол. Возмущенные зрители решили немедленно уйти, они говорили, что все это – не более чем шарлатанство, что они обратятся в газеты, которые напишут об этом унизительном зрелище.

В зале остались девять человек. И как только группа возмущенных покинула помещение, Насреддин встал. Он был трезв, его глаза излучали свет, от него исходила аура авторитета и мудрости.

«Вы, здесь сидящие, и есть те, кому суждено меня услышать, — сказал он, — Вы выдержали два самых тяжелых испытания на духовной пути: терпения и ожидания момент истины, и мужество принимать происходящее без осуждения и оценки. Вас я буду учить».

И начал рассказывать поучительную историю о родных братьях.

Однажды Насреддина повезли в другой город в гости. Несколько дней угощали его, всячески ублажали, а напоследок спросили:

— Насреддин, как показался тебе наш город, понравился ли?

— Очень понравился, — ответил Насреддин. – Он родной брат нашего города.

— То есть как родной брат вашего города?

— По ночам наш город точь-в-точь такой же темный, как и ваш, а днем в нем светло, как и нашем. Солнце – как наше. Луна и звезды – как наши. Что же еще нужно, чтобы сказать, что они братья?

Русский поэт Сергей Есенин поддерживает Хаджу Насреддина, говорит: «В Персии такие ж точно куры, как у нас, в соломенной Рязани».

Над всеми городами мира днем светит солнце, ночью луна и звезды. Все родные братья.

— Приют тебе и уют, говорит мусульманин своему другу.

Какие прекрасные слова.

Вот бы жить по ним…

27 августа 2003 года – 21 декабря 2003 года.

ИСПОЛЬЗУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Детская энциклопедия «Аванта +» Статьи Ф. Асадуллина, Р. Султанова,

2. А. Гуревич «Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства» Москва Изд-во «Искусство» 1990 г.

3. Всемирная история. 7 том. 8 том. «Раннее средневековье» Минск. Изд-во «Литература» 1996 г.

4. «Коран» Москва Изд-во «Раритет» 1990 г.

5. В. Ирвинг «Жизнь Магомета» Москва СП «Интербук» 1990 г.

6. В. Варжапетян «Запах шиповника» Об Омар Хайяме. Москва Изд-во «Книга» 1987 год.

7. Омар Хайям «500 рубаи» Челябинск Изд-во «Урал ЛТД» 1999 год.

8. Г. Гулиа «Сказание об Омаре Хайяме» Москва Изд-во «Молодая гвардия» 1975 г.

9. В. Жуковский «Недоступная простота» Воронеж Изд-во «Центрально-черноземное» 1983 г.

10. В. Жуковский «Побег и возвращение Авиценны» Воронеж Изд-во «Центрально-черноземное» 1983 г.

11. В. Жуковский «Черные дни Хайяма» Воронеж Изд-во «Центрально-черноземное» 1983 г.

12. Ш. И К Султановы «Омар Хайям» Москва Изд-во «Молодая гвардия» 1987 год.

13. Я. Ильясов «Заклинатель змей» Ташкент Изд-во им. Гафура Гуляма 1986 год.

14. Я. Ильясов «Башня молчания» Ташкент изд-во им. Гафура Гуляма 1986 год.

15. Стихи Рудаки. Вступительная статья И. Брагинского Москва Государственное изд-во художественной литературы. 1963 год.

16. Стихи Рудаки. Москва Изд-во «Наука» 1964 год.

17. «Фирдоуси» Москва Изд-во «Художественная литература» 1972 г.

18. М. Османов «Фирдоуси. Жизнь и творчество» Москва Институт востоковедения. 1959 г.

19. Усуг-Зода Сатым «Фирдоуси» Москва Изд-во «Советский писатель» 1992 год.

20. Аль-Джахиз. «Книга о скупых» Вступительная статья Х. Баранова. Москва. Изд-во «Наука» 1965 год.

21. С. Широян «Аль-Маарри» Москва Изд-во «Знание» 1957 год.

22. Абу-ль-Ала аль-Маарри «Стихотворения» Москва Изд-во «Художественная литература» 1979 год.

23. Маджнун «Стихи о Лейле» Москва Изд-во «Художественная литература» 1984 год.

24. Саади «Гулистан» Москва Изд-во «Художественная литература» 1957 год.

25. Саади «Бустан» «Лирика» Москва Изд-во «Художественная литература» 1962 год.

26. Саади. «Жизнеописание» Сталинабад Изд-во «Таджикгосиздат» 1949 год.

27. Хафиз «Лирика» Вступительная статья И. Брагинского. Москва Изд-во «Художественная литература» 1956 год.

28. Хафиз «Лирика» Вступительная статья С. Липкина. Уфа Башкирское книжное изд-во 1973 год.

29. П. Загребельный «Роксолана» Москва Изд-во «Художественная литература» 1987 год.

30. Кемаль Тахир «Глубокое ущелье» Москва Изд-во «Прогресс» 1971 год.

31. «Низами» Вступительная статья Е. Бортельса. Москва Изд-во Академии наук СССР 1956 год.

32. Низами «Пять поэм» Москва Изд-во «Художественная литература» 1946 год.

33. Вашингтон Ирвинг «Альгамбра» Москва Изд-во «Наука» 1979 год.

34. «Насреддин» Баку. Изд-во «Язычы» 1984 год.

35. Л. Салдадзе «Авиценна. Созвездие Ориона» Москва изд-во «Искусство» 1980 год.

36. В. Воскобойников «Великий врачеватель» Москва Изд-во «Молодая гвардия» 1972 год.

37. А. Якубов «В этом мире подлунном» Москва Изд-во «Советский писатель» 1987 год.

38. С. Бородин «Звезды над Самаркандом» Ташкент Изд-во Художественная литература УзССР»

1958 год.

39. И. Тимофеев «Бируни» Москва Изд-во «Молодая гвардия» 1986 год.