Совсем немного истории.


</p> <p>Совсем немного истории.</p> <p>

Одним из ярких политических событий во Франции стала, начатая Наполеоном Ш, в 1870 году Франко-прусская война. Император рассчитывал помешать германскому канцлеру Бисмарку объединить разрозненные княжества, благодаря которым Франция получила бы под боком грозного соседа. Безусловно, это была не единственная причина. Кроме того Наполеон Ш рассчитывал в победоносной войне укрепить свой пошатнувшийся престол. Однако после ряда поражений стотысячная французская армия во главе с императором вынуждена была сдаться в плен. Безусловно, эта война, как и любая другая, нанесла народу неисчислимые бедствия.

Бесчеловечная бойня потрясла великого французского писателя Ги де Мопассана: «Когда говорят о людоедах, мы гордо улыбаемся, кичась своим превосходством над ними. Но кто дикарь — тот, кто сражается, чтобы съесть поверженного, или тот, кто убивает, чтобы убить, только убить? Война!.. Драться!.. Убивать!.. Уничтожать людей!.. Ныне, в наш просвещенный век, когда, как говорят, человеческие гений достиг небывалых высот науки и невиданных глубин философии, у нас имеются школы, где учат убивать, убивать издалека, виртуозно, умерщвляя многих одним ударом, убивать несчастных ни в чем не повинных людей, честных кормильцев семьи.

Для этого собираются стада по четыреста тысяч человек, шагают день и ночь без отдыха, ни о чем не думая, ничему не учась, ничего не познавая, никому не принося пользы. Они гниют в грязи, ночуют в болоте, живут, как животные, в непрерывном отупении, грабят города, жгут деревни, разоряют народ; потом сталкиваются с другим скоплением человеческого мяса, проливают реки крови, усеивают поля грудами растерзанных тел, кусками трупов, смешанных с истоптанной, окровавленной землей. Лишившиеся руки или ноги, с вывалившимися внутренностями или мозгами околевают они без всякой пользы в канаве, в то время как их старики-родители, жены и дети умирают с голоду. Так кто же из нас дикари?

Почему же не судить правительства после каждого объявления войны? Если бы народы это поняли, если бы они сами стали судьями своих правителей-убийц, если бы они отказались идти на убой неведомо за что, если бы они обратили оружие против тех, кто вооружил их для убийства, — в тот же час войне пришел бы конец! Но этот час никогда не настанет».

Сентябрьской революцией прогнившая монархия была низвержена и в том же 1870 году провозглашена Третья республика. Буржуазия пришла к безраздельному политическому господству. Она уверовала: будущее – в ее несгораемых шкафах и банках. Писатель Эдмон Абу, названный литературным промышленником, говорил: «Буржуазная игра – это искусство объединять маленькие капиталы и делать большие дела».

Простой народ довольно скептически относился к республиканскому правлению. «Республика или что иное — мне наплевать, — судачил он. — Я хочу одного: хочу знать свое правительство. Я, сударь, видел Карла Десятого и стоял за него; я, сударь, видел Луи Филиппа и стоял за него; я видел Наполеона и стоял за него; но я ни разу не видел республики».

Автор, вложивший в уста своего героя эти слова, Ги де Мопассан рассуждал следующим образом: «Единовластие — чудовищно. Отдать миллионы людей, избранные умы, ученых, даже гениев во власть прихоти и самодурства какого-нибудь одного человека, который в минуту веселья, безумия, опьянения или страсти не задумается всем пожертвовать ради своей прихоти, который расточит богатства страны, накопленные общим трудом, пошлет тысячи людей на убой на поля сражений и так далее, — мне лично, для моего простого ума, все это представляется чудовищным абсурдом.

При республике же всеобщее избирательное право бессмысленно Вы, вероятно, согласитесь со мной, что гениальные люди встречаются редко. Но будем щедры и допустим, что во Франции их имеется сейчас человек пять. Прибавим с такой же щедростью двести высокоталантливых людей, тысячу других, тоже талантливых и десять тысяч человек так или иначе выдающихся. Вот вам генеральный штаб в одиннадцать тысяч двести пять умов. За ними идет армия посредственностей, за которыми следует вся масса дурачья. А так как посредственности и дураки составляют огромное большинство, то немыслимо представить себе, чтобы они смогли бы избрать разумное правительство».

Однако до сей поры другого политического строя человечество пока еще не изобрело. Колоссальнейший финансовый кризис, охвативший мир в начале ХХ1 века показал, насколько шатким оказался фундамент всех существующих к этому времени организаций жизни человечества.

А что творят Франция и Англия за пределами своих государств! Они вершат «Опиумную войну». «Грабят Китай! И это мы, цивилизованные люди, подвергаем насилию Пекин — колыбель древнейшей колыбели искусства, цивилизации! Мы уподобились гуннам и потому не можем больше упрекать варваров. Как мы живем! Поистине ни в какую эпоху истории человечества, даже во времена величайшего духовного упадка, жизнь не являла столько развращающих примеров. Настоящий апофеоз преуспевающих каналий. Эти люди нагло выставляют напоказ свои состояния, нажитые с такой легкостью, на каждом шагу как бы говорят порядочному человеку: „Ты жалкий дурак, потому что не сумел урвать того, что плохо лежит“». (Э. И Ж. Гонкур)

Вторым знаменательным событием во Франции стало свершившееся в 1871 году восстание угнетенного пролетариата — Парижская коммуна. Воистину, ободранные государством, как липки, рабочие не могли не поднять на него руку. «Жизнь стала бы совершенно невыносимой, если бы отдельные личности действовали бы так же несправедливо, как государство, и человек так же обкрадывал человека, как это делает оно. Поверьте, если бы государственные деятели совершали в семье или в обществе такие же проступки, какие они совершают в политике, их посадили бы в тюрьму». (Э. И Ж. Гонкур)

О жизни своей родины в дальнейшем нам расскажут ее писатели, поэты, художники, которые проведут нас по самым затаенным сердечным уголкам своего народа.